Клайпеде
Война отгремела с откатом на запад.
Руины на Монтес я помню. И помню
Трески, истекающей жареным, запах
У моря надежды, над Монтес, над болью.
Ходили курсанты на камбуз* колонной,
Девчонки расчётливо строили виды,
Расцвеченный липами, полуголодный,
Наш город лечил понемногу обиды.
Штурвал исторический время катило.
От стен мореходки в Атлантику парни
Ушли за селёдкой, чтоб рыбы хватило, –
Где остров Ян-Майен, не помнящий пальмы,
Где остров Шпицберген, без белых медведей,
Старанием русских сгребающий уголь,
Команда о Клайпеде и о Клайпеде
Мечтала. Казалось, держал пятый угол.
Я тоже из той же рыбацкой команды,
Солил в стодвадцатках-бочонках селёдку.
Гудели ветрами норд-вестово* ванты,*
Радиста шерстили за метеосводку.
За первым, похожим почти на победу,
Пошли бесконечные новые рейсы.
Оно, возвращение в Клайпеду, или Клайпеду,
Предел молодой молодых интересов.
Атлантика с Клайпедой крепко связала,
Я Клайпеде светом маячным обязан.
Девятой волною бросало – спасала
Янтарная сказка, которой повязан.
Мы в бухте Могильной, где остров Рыбачий,
Отметив большой юбилей капитана,
За Клайпеду пили, и значит, удача
Твоим клайпедчанам – в сетях океана.
Крутило сулоями* в Петленд-фиорде –
Удача росла с отрицательным знаком.
Но вынесло, кажется, выгребли вроде –
И Клайпеда слёз не уронит, однако.
В путях океанских изрядно мотало,
И радости плыли, но было и всяко.
Судьба моряка возвращала к причалу,
Чтоб в Клайпеде бросил он якорь.
Светильник сердечный в морях не погашен,
И Клайпеда сына признала радушно.
Хватило бродяге берёзовой каши –
Теперь отдыхать. С поцелуем воздушным.
На липовой улице, под карийоном,
Созвучия строк задушевных кольцуя,
Закидывать невод рыбацкий, солёный,
И в светлую Данге, глядишь, захочу я.
Комментарии закрыты.