Ах, Мариночка, солнышко ясное! Щечки румяненькие, как яблочки, ножки – бутылочками, попочка – орешек…
О – о – о, простите, ради Бога, старого дурака – расчувствовался! Да и как тут не расчувствоваться, а то и не прослезиться? Эх, молодость, молодость, как говаривал поручик Ржевский…
Всем взяла милая Мариночка – и комсомолка, и спортсменка, и просто красавица – весь курс по ней вздыхал. Только фамилия у нее была не то чтоб странная или необычная, а вроде как с техническим, что ли, уклоном – Газгольдер. Впрочем, мало ли какие фамилии бывают? Учились с нами двое братьев – Петя и Вася Заплюйсвечки. Нормальная фамилия! Или на параллельном курсе – Гриша Вернидуб, наш чемпион по штанге. Достаточно было одного взгляда на его квадратную фигуру, чтобы сразу стало ясно – этот свернет! Но это все, так сказать, дань традиции –недаром же по украински «фамилия» – «призвище», т.е. в дословном переводе – прозвище. А вот откуда все ж таки взялся Газгольдер? Интересно!
Сама Мариночка ничего толком объяснить не могла, да по правде сказать, не очень и сама интересовалась. Ну, Газгольдер и Газгольдер – это еще ничего! А как вам, к примеру, Цуккершрайбшток? Вот то – то!
Решил я самого Абрама Иосифовича, отца Мариночки, расспросить. Ну, человек он занятый – в одной школе математику и физику преподавал, в другой – астрономию и химию, в обществе «Знание» лекции читал, в совете ветеранов тоже что – то там…Короче, застать его дома, а тем более на задушевный разговор раскрутить – проблема еще та! Но повезло – то ли какой семейный юбилей был, то ли Мариночкин день рождения или еще что, но оказался и я в числе приглашенных.
Праздник был в разгаре, застолье плавно перешло в «культурную» часть, гости разделились «по интересам» – молодежь самозабвенно отплясывала «твист» и «шейк» в огромной гостиной старинной, еще дореволюционной квартиры, кто – то из парней и девчонок пошел покурить на огромный балкон, откуда время от времени раздавались возмущенные «охи» и поцелуи с причмокиванием. Почтенные дамы во главе с тетей Розой, мамой Мариночки, удалились на кухню, где тетя Роза решила поделиться с ними секретами своих фирменных блюд (а готовила она – шоб я так жил!)
Абрам Иосифович, надо сказать, современными танцами мало интересовался, кулинарные секреты жены интересовали его по большей части как потребителя, потому он решил «по – английски» тихо улизнуть к себе в кабинет. И я за ним увязался. Умиротворенный домашней настойкой Абрам Иосифович не возражал. В кабинете на книжной полке за толстенными фолиантами оказалась припрятанной еще и бутылка «Наполеона», и мы с Абрамом Иосифовичем очень приятно и содержательно побеседовали на самые различные темы. Беседовать с ним было одно удовольствие, исключительной эрудиции был человек, всем интересовался – от космических полетов до домашнего хозяйства. Меня он также ценил – как благодарного слушателя и подающего надежды собеседника. А что вы думаете – «аидише копф» – «еврейская голова» – это в Киеве еще и в середине 80 –х был еще тот комплимент!
По ходу действия решил я затронуть и тему о происхождении его столь необычной фамилии. Оказалось, и вправду история, достойная пера романиста…
В лихом 1921 – м налетели на маленькое еврейское местечко лихие парни атамана Зеленого или Серобуро – Малинового, и от всего населения местечка чудом уцелел шестилетний Абраша, успевший спрятаться то ли в подвале, то ли на чердаке в сене. Может, не нашли его лихие ребята, а может, не очень и искали, увлекшись дележкой нехитрого еврейского скарба, но уцелел малец. Дождавшись темноты, выбрался полями и огородами из местечка да и подался, куда глаза глядят. Глядишь, так и пропал бы, как не одна тысяча таких же мальцов в те лихие времена, но пристал на каком – то полустанке к компании беспризорников и пошел кочевать с ними по станциям, полустанкам, городкам и селам, там прося «Христа ради», там подворовывая по малости. И под асфальтовыми котлами ночевал, и бит был неоднократно, и мерз, и мок, но – хранил Бог, выжил как – то. А потом, когда беспризорниками занялась ЧК под личным руководством Железного Феликса, вытащили чекисты Абрашу в Жмеринке из – под котла и привели на вокзал. А там сидит за столом р – р – революционный матрос, с маузером в колодке через плечо, в высоких сапогах, в полосатом тельнике под расстегнутым бушлатом, в бескозырке с надписью на ленточке «Рюрикъ», и пишет чего – то в лежащей перед ним толстой книге.
– Зовут – то как?
– Абраша…
– Ага, Абрам. А отца как звали?
– Йоселе.
– Значит, Иосифович. Добро! А фамилия?
Ну какая вам еще фамилия в местечке? Йоселе Хромой, Хаим Плешивый, Шлойме Одноглазый…
– Ясно. Будешь Газгольдер!
Так и записали Абрашу в толстую книгу. Видно, по механической части служил матрос на «Рюрике», может, машинистом, а может, кочегаром.
Определили Абрашу в детский дом, попривык он там, освоился. Жизнь в детдоме, понятно, не сахар, но после бродячей жизни беспризорника да ночевок под котлами с асфальтом – чего еще желать? Пошел Абрам в трудшколу, учился хорошо, особенно нравилась ему математика и физика. После школы пошел слесарить на завод, потом поступил на рабфак – в педагогический, и получил в конце концов диплом учителя матем атики и физики. Успел Абрам поработать учителем, да недолго – призвали в армию.
Понятное дело, человек с высшим образованием, математик – ясно, в артиллерию. А поскольку человек был свой, пролетарского происхождения, проверенный и достойный всяческого доверия – не в простую артиллерию попал. Как рассказывал сам Абрам Иосифович, чуть ли не перед самым 22 июня 1941 –го получал он, вместе с капитаном Флеровым, на московском заводе «Компрессор» установки БМ – 13, знаменитые «катюши». Правда, говорил он, Флерову меньше повезло – попал в окружение, установки взорвал ( с этим строго было !) и сам погиб.
– А меня,- говорил Абрам Иосифович,- видно, Бог хранил, хоть не особо в него и верил. Всю войну прошел, и ни царапины,- хоть, понятное дело, не в тылу околачивался. .И авиация немецкая за «катюшами» ох как охотилась, и разведгруппы немцы в наш тыл посылали, чтоб хоть одну машину целой захватить. Очень уж мы их «доставали»! В сорок третьем, под Курском , чуть «Героя» не получил – да фамилия подвела…
– А это еще как?!
– А вот как. Поначалу немцы пытались нашу оборону прорвать, бросали в бой все, что только можно. И немецкий танковый батальон прорвался чуть ли не к командному пункту самого командующего фронтом. Тот бросил в бой всех, кого только удалось собрать – и поваров, и сапожников. Видит – все равно не устоять. И – своему начальнику артиллерии: «Давай, вызывай по радио хоть кого из своих, чтоб прикрыли!» Тот кричал, кричал в эфир, прямо открытым текстом, и мы ближе всех оказались. Да вот беда – до КП командующего дистанция оказалась меньше минимальной, снаряды поверху прошли бы. Ну, я своим ребятам велел быстренько передние колеса подкопать, направляющие опустились, и как двинули по немцам всем дивизионом – девять машин – так от немецкого батальона одни железки обгорелые остались…
Командующий – начальнику артиллерии: «Молодец! «Героя» достоин! Ко мне его!»
Почистили меня по – быстрому, побрили, на КП комамндующего привезли. Захожу – руку к фуражке: «Гвардии майор Газгольдер – по Вашему приказанию!»
– Как?!
– Гвардии майор Газгольдер!
– Вы что, издеваетесь?!
– Никак нет! Фамилия у меня такая, товарищ маршал!
– Ладно. Свободен.
А сам – начальнику артиллерии: « Герой Советского Союза Газгольдер?! Этого еще не хватало! Хватит с него «Боевого Красного Знамени»… Так вот и не получил «Героя»…
Архив
Комментарии закрыты.